Преосвященный Павел вложил немало труда и личных средств на обустройство и благоукрашение Покровского женского монастыря, а потому его желание поселиться там не было случайностью. Но имелось и ещё одно важное обстоятельство, определившее выбор Владыки, – в монастыре находилась могила его горячо любимого брата. К тому же Балашов к началу XX в. представлял собою, с одной стороны, тихое, спокойное и вполне уютное место для проживания, а с другой – был уже далеко не провинциальным городом как по своей инфраструктуре, так и по духовной атмосфере. В Покровской обители преосвященный Павел разместился в специально оборудованном для него в глуби монастырского сада небольшом деревянном домике, который по своему местоположению и обустройству походил, скорее всего, на скит. Здесь, в тиши и уединении, всецело посвятив себя иноческому подвигу, епископ провёл последние шесть лет своей земной жизни.
В первый год пребывания в Балашове Владыка по причине нездоровья почти не покидал своих покоев, проводя почти всё время в посте и молитве. Хорошо знавший Преосвященного уездный наблюдатель церковно-приходских школ священник Стефан Софинский свидетельствовал: «Глубокая вера в Бога проявлялась в нём постоянною потребностью молитв. Отягчённый болезнями, старостью и слабостью сил, Владыка, не взирая ни на что, неопустительно по праздникам, а нередко и по будням дням, совершал богослужение. А воздержание Владыки? Он был истинный постник, он был воистину учителем воздержания. Пищею его служила часть просфоры и стакан чая и это нередко на целый день. Он был глубоко убеждён, что, удручая тело своё постом и молитвою, он возвышает дух». В июне 1903 г. Владыку посетил преосвященный Гермоген, епископ Саратовский и Царицынский. Этот визит многое переменил в жизни балашовского затворника. Вступив на саратовскую архиерейскую кафедру 21 марта 1903 г., святитель Гермоген в конце июня того же года, то есть спустя всего лишь три месяца после назначения в Саратов, отправился в свою первую поездку по епархии, которая имела строго адресную направленность – посещение города Балашова. Для столь спешной поездки были весьма веские основания.
Именно епископу Гермогену принадлежала инициатива провести в Балашове юбилейные торжества, посвящённые 50-летию священнослужения и 25-летию пребывания в епископском сане святителя Павла. Однако сам юбиляр на неоднократные обращения к нему дать согласие на проведение торжеств всякий раз отвечал отказом, по природной скромности своей искренне считая, что он вряд ли заслуживает повышенного внимания к своей персоне. Поэтому-то преосвященный Гермоген и поспешил в Балашов – нужно было лично встретиться с епикопом-старцем и убедить его в необходимости и важности предстоящих юбилейных торжеств. Епископ Гермоген прибыл в Балашов 27 июня 1903 г. Встретили его торжественно и радушно. В течение четырёх дней, что он пребывал в городе, Владыка посетил все балашовские храмы, много служил, встречался с пасомыми, говорил проповеди и поучения, побывал в духовном училище и богадельне, в домах священнослужителей и простых горожан. Но главной целью визита была, конечно, встреча с преосвященным Павлом. Она состоялась в первый же день пребывания епископа в городе. «В 12 часов дня Владыка изволил отправиться в женский монастырь, – отмечал очевидец. – Здесь в Покровском храме был встречен обычным порядком и по возглашении многолетия обратился к сёстрам монастыря с высоко назидательной речью. После речи, благословивши сестёр монастыря и прочих богомольцев, Владыка изволил посетить преосвященного Павла, живущего на покое в женском монастыре; он прошёл пешком чрез монастырский сад в уединённый домик, где помещается преосвященный Павел. Умилительна была картина встречи двух иерархов. После братского лобызания, владыки приветствовали друг друга речами, полными духовного христианского смирения и сердечными взаимными благожеланиями. В знак братского единения преосвященный Павел преподнёс в дар Преосвященнейшему Гермогену, как правящему епископу, прекрасную панагию, которую владыка Гермоген тут же и надел на себя. После приветствий предложен был высокому посетителю чай; за стаканом чая владыки провели час времени в дружественной беседе». За день до отъезда епископ Гермоген вновь навестил владыку Павла, чтобы поздравить его с днём тезоименитства – именно в этот день, 28 июня, пятьдесят лет назад студент Киевской духовной академии Иван Вильчинский принял постриг с именем Павла. И хотя в этот раз встреча двух епископов продолжалась недолго, им удалось окончательно согласовать и решить ряд вопросов, прежде всего о проведении юбилейных торжеств.
Учитывая настоятельную просьбу преосвященного Гермогена и убедившись в его искренности, доброте и братской любви, владыка Павел не стал больше возражать о своём публичном чествовании, но при одном непременном условии – торжества не должны были носить пышного и помпезного характера. О мотивах, которыми руководствовался епископ Гермоген, выдвинув предложение о чествовании преосвященного Павла, сам юбиляр в одном из писем к правящему архиерею отзывался следующим образом: «Вполне уверен, что сделано так единственно по Вашей безграничной доброте и по внушению братской любви, которыми преизобилует Ваша истинно ангельская душа». Это была вполне объективная и справедливая оценка. Посещение епископом Гермогеном преосвященного Павла положило начало их добрым дружеским отношениям и сердечной, тёплой переписке. В Государственном архиве Саратовской области сохранились восемь писем преосвященного Павла к саратовскому архиерею за 1903-1907 гг. Все они наполнены духом смирения, братской любви и искренней благодарностью. Первое из них, датированное 2 июля 1903 г., начиналось так: «Драгоценный святитель Божий, любвеобильный архипастырь, незабвенный и возлюбленный о Христе брат! Не могу удержаться, чтобы вслед за Вами не поспешить моим письмом. После недавнего личного свидания, после словесных выражений чувств моей благородной души, мне ещё чувствуется нравственная и отрадная потребность выразить Вам ещё письмом мою безграничную благодарность за Ваше дорогое посещение, исполненное истинной братской любовью, живого сочувствия и искреннего участия в моём положении». И как свидетельствуют последующие письма, приведённые здесь слова не были простым уважением к высокому архиерейскому сану или данью принятому в то время эпистолярному жанру, в них предельно полно передано душевное состояние и искренность чувств преосвященного Павла.
Чествование епископа Павла состоялось в Покровском монастыре 15 июля 1903 г. Накануне в Балашов прибыли делегации из Астрахани, Киева, Пензы, Саратова и Царицына, а также представители от окружного духовенства. За всю свою историю город не видел столь многочисленного собрания духовных лиц.
От имени жителей города Балашова с приветственным словом выступил исполнявший обязанности городского головы член городской управы Яковлев, а смотрителем балашовского духовного училища Сырневым был прочитан и преподнесен обширный приветственный адрес, подробно изобразивший деятельность преосвященного Павла в бытность его епископом Саратовским и Царицынским. В частности, говоря о ревностной деятельности архипастыря в области просвещения и образования, он заметил: «И Балашовское духовное училище обязано Вашему Преосвященству вечною признательностью за своё внешнее благоустройство. Благодаря Вашему содействию, тесная училищная усадьба увеличилась вдвое покупкою соседнего места с жилым домом и садом; сами здания училищные решено было приспособить к потребностям заведения обширной пристройкой, для чего изготовлены были планы и сметы и начал составляться капитал. Теперь училище имеет обширные и светлые помещения, большой двор и сад и благодарно поминает Вас в своих молитвах. Во внутренней жизни заведения, особенно в ходе учебно-воспитательного дела, везде видны следы Вашей просвещённой попечительности. После же преобразования духовных школ по уставу 1884 г. и до конца 1889 г. в нём не было такого дела, которое бы началось, продолжалось и вершилось без Вашего указания и руководства. На склоне дней своих, прибыв в тихую обитель в Балашове, Вы явили новые знаки внимания и любви к служащим в училище и детям, которых Вы приблизили к себе».
Торжество продолжалось до 6 часов вечера. В этот же день в церквах Астраханской, Пензенской и Саратовской епархий совершались молебствия о здравии Владыки с провозглашением ему многолетия. Таким образом, юбилей был отмечен в полном соответствии с пожеланием Преосвященного, высказанным в своё время епископу Гермогену, – торжественно и вместе с тем искренне, скромно, в духе благоговейного смирения.
Действительно, знаменательные для преосвященного Павла события 1903 г. – встреча с епископом Гермогеном, юбилейные торжества и освящение домовой церкви – придали ему новые силы и ещё более укрепили молитвенный строй его души, а постоянная потребность изливать пред Богом и свои радости, и своё горе воплощалась теперь в ежедневных богослужениях. Как свидетельствовал современник, «в молитве, в совершении Богослужения этот много немощный старец как бы окрылялся, черпал силы. Подходя к трапезе Господней, кроткий и слабый как агнец, он отходил от неё как лев, по слову Златоуста, полный достаточных к животу и благочестию духовных и телесных сил. Такая молитвенная настроенность владыки Павла, его глубокая вера умиляла нас и невольно заставляла настраиваться в чувствах искреннего благочестия».
Иноческая жизнь Преосвященного, исполненная глубокой веры и великих трудов, служила примером истинного служения Богу и ближним. Для тех, кто обращался к нему за советом и наставлением, он был учителем благочестия и мудрым советником, а в часы досуга и отдыха – прекрасным собеседником по всем вопросам современной жизни. «Слово его по содержанию носило печать помазания Св. Духа, советы его были мудры и жизненны, слог его речи имел характер изящности и остроумия, – замечал современник. – При этом в обращении со всеми сквозило искреннее желание помочь человеку словом и советом, обращение было всегда ласковое, любвеобильное, кротость и незлобие минутами доходили до той детской кротости и незлобия, которые Господь ставил в пример своим ученикам». Всем, знавшим владыку Павла, хорошо были известны его милосердие и благотворительность. Он постоянно оказывал материальную помощь обездоленным, бóльшую часть своей пенсии тратил на содержание воспитанников детского приюта и монастырской школы, нередко выступал ходатаем за церковно- священнослужителей, оказавшихся в крайне бедственном положении.
Преосвященный Павел глубоко переживал революционные события 1905-1907 гг. «Как сокрушался он, в себе уравновешенный, теми волнениями, которые стали ныне «модными», – вспоминал священник Стефан Голубев. – Как он сердечно, искренне сокрушался о безвременно и безрассудно погибающей молодости! Как он оберегал всех знаемых ему от этих увлечений и как горячо молился за них!». Действительно, чтобы противостоять революционной стихии, Владыке пришлось затратить немало духовных и физических сил, а случай, происшедший в начале 1907 г., – убийство ворами двух монахинь Покровского монастыря – окончательно расстроил его здоровье. Сознавая серьёзность своего положения, преосвященный Павел летом 1907 г. обратился к епископу Гермогену с просьбой о разрешении соорудить специальную усыпальницу в случае его смерти в нижнем этаже строящегося соборного храма. «Моя жизнь по управлению Саратовскою епархиею, с трудами и заботами о благоустройстве особенно сей епархии, – писал он, – внушает мне решительное желание и по смерти моей иметь место покоя для моих бренных останков при Балашовской Покровской обители той же Саратовской епархии и при том в особом склепе, какой беспрепятственно может быть устроен в новостроящемся ныне соборном каменном храме. Докладывая о сём Вашему святительскому вниманию, убедительнейше прошу Вас, благоволите принять живое участие в данном случае и оказать подлежащее содействие к непременному устройству в строящемся соборном храме св. обители более или менее приличного склепа для погребения в нём моих бренных останков после моей смерти, с устранением могущих быть к тому затруднений».
Епископ Гермоген не мог отказать святителю-старцу в его последней просьбе. В 1908 г., в Великий четверг, в день воспоминания прощальной Господней вечери, преосвященный Павел последний раз совершил таинство св. евхаристии, последний раз разделил со своими сослужителями и верующими Чашу Господню и последний раз преподал всем завет мира и любви. На следующий день болезнь его усилилась настолько, что он слёг в постель. В дни Св. Пасхи и последующие за нею праздники Владыка особенно сокрушался о том, что по болезни своей не может служить и утешался только очищением своей совести таинством покаяния и частым приобщением Св. Таин.
Скончался святитель в 11 часов ночи 3 (17) июня 1908 г., скончался тихо и мирно, напутствуемый св. таинствами и молитвословиями, примерённый со своею совестью и со всеми окружающими. Тотчас же, с подобающей торжественностью, тело почившего облачили во святительские одежды и из покоев перенесли в домовою церковь, где и была совершена первая панихида. О кончине епископа Павла дано было знать телеграммами Петербургскому митрополиту Антонию (Вадковскому), Саратовскому епископу Гермогену, Вольскому Палладию (Добронравову), Пензенскому Митрофану (Симашкевичу), родным, знакомым и почитателям усопшего. Жителей Балашова о смерти святителя-старца известил скорбный и протяжный колокольный звон всех городских церквей.
Епископ Саратовский и Царицынский Гермоген не смог приехать в Балашов, так как он в это время находился в Саровской пустыни. «Искренне соболезную об утрате доброго и святого отца растущей обители Вашей, – телеграфировал архиерей настоятельнице монастыря игуменьи Марии. – Покров Божией Матери, ваша ревность, молитвы почившего святителя да охраняют и созидают виноград сей в дальнейшем преуспеянии. Спаси Христе Боже!». Телеграммы с выражением соболезнования были получены также от митрополита Петербургского Антония, председателя Совета министров П.А. Столыпина, профессора Киевской духовной академии С.Т. Голубева, родных, близких и многочисленных почитателей усопшего. Вечером 6 июня 1908 г., по совершении соборной панихиды, тело покойного святителя Павла перенесли из домовой церкви в монастырский храм. «Церемония перенесения была в высшей степени трогательная и умилительная, – отмечал очевидец. – Тёплый, тихий летний вечер, масса зелени, усыпанные цветами и травою садовые дорожки, целый сонм священнослужителей в светлых облачениях во главе с двумя архипастырями, множество молящихся со свечами в руках, торжественный и вместе с тем заунывный перезвон колоколов, стройное пение в душу проникающего канона «Волною морскою», гроб с дорогими останками почившего, покрытый святительскою мантиею, несомый священниками и осеняемый рипидами, дикириями и трикириями. Все это было так необычно, так умилительно-торжественно, что невольно вызывало слёзы. По перенесении тела совершено было всенощное заупокойное бдение, на литию и чтение кафизм и канона выходили оба архипастыря и с ними 18 протоиереев и священников».
Преосвященный Павел был погребён в особом склепе, устроенном, согласно его последней просьбе, в правом приделе вновь строящегося монастырского собора. Над гробом почившего святителя произнесены были слова и речи епископом Пензенским и Саранским Митрофаном, протоиереями А.С. Урбановым. Речь ключаря саратовского Александро-Невского собора протоиерея Урбанова полностью обращена была к жителям Балашова. Землю балашовскую он назвал счастливой, как сподобившуюся принять в свои недра почившего святителя. Протоиерей убеждал горожан всегда носить в своём сердце чистый и светлый образ усопшего епископа, ходить на его могилу, молиться об упокоении его души, занести имя его в семейные помянники, так как владыка Павел при жизни своей был постоянным молитвенником за жителей Балашова и незадолго до своей кончины писал ему, между прочим, следующее: «Пребываю в молитвах за вас, о. протоиерей, и жителей богоспасаемого града Балашова, да сохранит Господь Бог житие их в мире, тишине и благоденствии».
Земной путь епископа Павла продлился 81 год, 6 месяцев и 21 день.
Из книги А.Н. Новикова «Епископ Павел (Вильчинский): Жизнь в служении»