Информационная война с церковью началась относительно недавно. Одни из самых крупных скандалов, которые превысили по интенсивности обсуждения даже политические интриги, были связаны с религиозной тематикой. Еще один показатель авторитетного присутствия церкви в массмедиа – появление в блогах не очередного описания отношений священников к современному искусству, а, например, информации о том, что 4 ноября отмечается День Казанской иконы Божьей Матери. И это, казалось бы, небольшое событие означает очень важную вещь: несмотря на все попытки поставить церковь «на место», православное миропонимание активно проникает в обыденную жизнь. И в этом нет ничего удивительного, поскольку когда-то красный угол с иконами был неотъемлемой частью русской избы. Почему же сейчас все вдруг испугались нашествия православия на страну?Еще пять лет назад было невозможно представить, что священник может стать блогером или постоянным гостем в социальных сетях. Появление новых епархий порождает и появление новых медиаресурсов как печатных, так и электронных. Деятельность священников становится предметов новостных сообщений на сайтах, а, следовательно, и предметом обсуждения. Все то, что ранее существовало только для определенной категории верующих людей, стало общим достоянием. Естественно, в СМИ попадает информация не только об открывшихся приютах, но и о ДТП с участием священника. И любой активный пользователь интернета имеет на данный момент элементарные представления о церковной жизни и терминологии. По крайне мере значение слова «амвон» пришлось усвоить всем тем, кто рьяно отстаивал свою позицию по поводу танцевального скандала.
Однако основная причина нелюбви к православию в том, что в Церкви увидели сильного соперника. В основном, критики и противники клерикализации общества делятся на две категории – ангажированные, т.е. проплаченные и идейные. С первыми проще – как только гонорары иссякнут, иссякнет и желание пугать народ все теми же мифами о соединении церкви и государства или о несметном богатстве церкви. Хотя пока еще оба мифа работают: при появлении на каком-нибудь сайте информации о массовом крещении, начинается всплеск фобий по поводу того, что священники насильно загоняют людей в веру. А уж выбить из голов обывателей, что не все священники страдают ожирением и не у всех у них имеются дома за границей практически невозможно. Впрочем, и бессмысленно даже это начинать делать. Со второй категорий недоброжелателей дело обстоит сложнее, поскольку в случае идейной ненависти к церкви, все сказанное будет использовано против нее.
Но есть еще один фактор, который стараются не упоминать «недоброжелатели»: все то, что нагнетается вокруг священнослужителей, волнует очень небольшую часть населения.
Однажды мне пришлось разговаривать с тремя мужчинами, ехавшими из Москвы домой. Обычные работяги, которые в поезде ложатся спать пораньше, чтобы уже с утра начать приводить оставленное хозяйство в порядок. Случайно разговор зашел об известной выходке в Храме Христа Спасителя, и все трое (ни один из них не вспомнил названия панк-группы) совершенно спокойно заявили, что нечего здесь обсуждать. Посадили, и Слава Богу. Всем им были безразличны и непонятны искусственные аргументы про современное искусство и демократию. В конце концов, запах все равно выдаст кучу мусора, даже если ее обозвали арт-объектом. А тем, кто думает, как заработать на завтрашний обед для своей семьи, не очень хочется вникать в далекие от реальной жизни споры.
Еще один источник боязни церкви – это объединение людей. Философский и богословский термин «соборность», о котором писал Л.Н. Толстой, и который обозначается громким возгласом батюшки на службе: «Помолимся мiром» понятен только русским людям. Древнее русское понятие «мiр», которое усердно пытались разрушить советские власти, деля народ на красных и белых, левых и правых, создается только в храме. Только в церкви человек ощущает себя частью православного мира, частью народа с трудной судьбой и удивительной историей. Но нужен ли такой народ другом миру, который отличается всего лишь корневой гласной в слове, но живет по совершенно иному принципу.
По принципу «разделяй и властвуй» делалась и делается не одна революция. Как только удается разделить людей на тех, кто «за» и кто «против», на «толстых» и «худых», сразу появляется возможность манипуляции, бесконечная панорама шахматных ходов, которая приводит к ожидаемому результату.
Восстановление церковью своих позиций делает проблему «разъединения» более сложной. С церковью сложнее бороться, поскольку права верующих является очень тонкой юридической нитью, которая не хуже любого троса сдерживает многие протестные действия. Кроме того, у людей появляется советчик – духовник, основной закон для которого прописан не в конвенциях и постановлениях, а в Евангелии – документе, на который невозможно наложить вето, в который нельзя внести поправки. И, самое важное, что во все времена вера давала русским людям надежду и силы жить дальше. «Мы русские, с нами Бог», повторяю я всегда, когда становится не по себе от происходящего.
Чтобы не писалось в интернете, каких бы акций не устраивалось на публике, церковь спокойно продолжает строить свои храмы и рассказывать людям о том, что такое Закон Божий. И блаженны будут все те, кого это раздражает…
Александра Попова