В начале XX века наше Отечество стало жертвой нового государственного строя. Не обошла беда и Русскую Церковь, во многом выражающую народное самосознание. Русская земля окропилась кровью новомучеников, священнослужителей и мирян, стойко державшихся «отеческих преданий». В 2000 году многие из них были прославлены в лике Новомучеников и исповедников Российских (в 2013 году праздник приобрел новое название – Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской). Праздник утвержден в честь российских святых, принявших мученическую кончину за Христа или подвергшихся гонениям после Октябрьской революции 1917 года. Всего с тех пор было прославлено более тысячи человек. Число же пострадавших примерно равняется миллиону.
Не все пострадавшие в те годы прославлены в лике святых. Это обусловлено разными причинами, однако имена мучеников за веру Христову становятся известны все более широкому кругу людей. В нашем издании мы уже публиковали материалы о подвижниках веры, в том числе и наших земляках. Так случилось, что в списке прославленных святых Саратовской митрополии можно увидеть только новомучеников. В преддверии празднования Собора Саратовских святых в нашу редакцию поступило письмо, в котором рассказывалось о священнике, которого можно назвать новым свидетелем веры. Далее читатель увидит пять писем-воспоминаний о протоиерее Владимире Воробьеве. Отец Владимир совершал свое служение на приходах нынешней Саратовской митрополии, в том числе и в г. Балашове. К сожалению, этот период жизни отца Владимира пока плохо изучен, но мы надеемся на то, что со временем этот пробел будет восполнен. Письма принадлежат внучке отца Владимира – Ольге Алексеевне Дурбажевой, которая обратилась к председателю комиссии по канонизации подвижников благочестия Саратовской митрополии протоиерею Кириллу Краснощекову, с просьбой помочь ей разыскать документы о её деде в Саратовских архивах. Воспоминаниями Ольги Алексеевны и результатом работы общества «Возрождение» мы и хотим поделиться с нашими читателями.
Письмо 1
Здравствуйте!
Ваше письмо из Саратова не стало для меня неожиданностью. Ведь желание выяснить до конца подробности трагической судьбы моего дедушки неминуемо должно было привести меня к саратовскому периоду его жизни.
Обращение в Саратовскую епархию очень многое прояснило в моих поисках. Мой дедушка, митрофорный протоиерей Владимир Иванович Воробьев был расстрелян в 1937 году в Казахстане. Память о его мученической гибели во имя Христа и церкви Христовой мы,его родные, храним и передаем из поколения в поколение.
А поскольку «все мы родом из детства», постараюсь начать свой рассказ с описания детских лет моего дедушки, чтобы понять истоки его горячей веры и жизненной стойкости.
Владимир Иванович Воробьев родился 3 мая 1875 года в городе Рязани. Его отец, Воробьев Иван Алексеевич, выпускник МГУ, преподавал математику в народном училище, а затем в Рязанской духовной семинарии. Мать, Воробьева Надежда Харлампиевна, вышла из духовного сословия, была очень религиозна и начальным духовным воспитанием детей занималась сама. Обладала приятной внешностью и необыкновенно волевым характером. Овдовела очень рано, в возрасте до 30-ти лет. На руках остались четверо детей: сын 8-ми лет и три дочери 6-ти, 4-х и 2-х лет. На предложения выйти замуж и устроить свою судьбу отвечала: «Мужа себе я всегда найду, а вот отца детям не найти никогда», и всю жизнь посвятила им.
Воспитание матери и обстоятельства формировали характеры детей — умение жить благодаря искренней вере и вопреки трудностям.
Непросто было дать детям образование при очень ограниченных средствах семьи. Но сослуживцы покойного отца помогли определить детей учиться на казенный счет: Владимира сначала в Рязанское духовное училище, а затем в Рязанскую духовную семинарию, а трех сестер в Московский Николаевский институт.
Жизненный выбор юного семинариста Владимира Воробьева был сделан раз и навсегда — служение Богу. Прекрасная память, умение трудиться, чувство ответственности и успешная учеба, позволили юноше по окончанию в 1898 году семинариипо первому разряду блестяще сдать вступительные экзамены в Московскую духовную академию. В 1902 году он окончил МДА с золотой медальюисо степенью кандидата богословия. И в этом же году становится преподавателем обличительного богословия Рязанской духовной семинарии.
Письмо 2.
Владимир Иванович был женат на дочери Саратовского протоиерея Николая Николаевича Ливанова. История их знакомства легенда нашей семьи!
Ольга Николаевна Ливанова родилась в Перми, в 1886 году, когда её отец служил ректором Пермской духовной семинарии. Она росла очень религиозной, умной, довольно миловидной, кроткого и доброго нрава. Любила литературу, театр; играла на рояле, немного пела.
В 1893 году Николай Николаевич был назначен инспектором Саратовской духовной семинарии. В 1903 году девочка окончила Саратовскую гимназию министерства народного просвещения. Образование она продолжила в Москве, на высших женских педагогических курсах. Перед Рождеством 1904 года молоденькая курсистка ехала домой на каникулы в поезде Москва-Саратов. В купе оказался попутчик, преподаватель Рязанской духовной семинарии. Молодой человек был умен, обаятелен и очарован милой девушкой. За разговорами они не заметили, как поезд остановился в Рязани. Владимир Иванович,прежде чем выйти из вагона,
попросил разрешения написать ей в Саратов. Разрешение было получено вместе с адресом. Далее последовала переписка и приглашение приехать в Саратов, конечно, с разрешения отца девушки. Венчание молодых состоялось в Саратове. А вскоре 7 августа 1905 года произошло рукоположение Владимира Ивановичав священники. Свое служение он начал в Соломбальском Спасо-Преображенском соборе Архангельска вначале штатным священником,а затем и настоятелем. Это один из самых замечательных периодов в жизни о. Владимира. Ему выпало редкое счастье сослужить святому праведному Иоанну Кронштадтскому во время визитов праведника на север, в родные края. Более того, о. Иоанн посетил и дом о. Владимира, и он вспоминал, что «в присутствии отца Иоанна все без различия звания и положения себя чувствовали как братья в кругу одной родной дружной семьи». Сохранилась статья о. Владимира об этом, опубликованная впервые в «Саратовском духовном вестнике»в 1911году.
В декабре 1907 года, уже будучи возведен в сан протоиерея, о. Владимир был переведен в Саратовскую епархию к Воскресенской кладбищенской церкви Саратова.
Именно в Саратове в семье Воробьевых благополучно родились и выросли восемь детей — два сына и шесть дочерей. Моя мама — Воробьева Надежда Владимировна, была шестым ребенком.
16 декабря 1911 года епископ Саратовский и Царицынский Гермоген (Долганев) назначает протоиерея Владимира миссионером-проповедником и настоятелем церкви Воздвижения Креста Господня Саратовского Крестовоздвиженского женского монастыря. А с 2 сентября 1913 года он переводится настоятелем Саратовской Духосошественской церкви. Наряду с этим о. Владимир преподает в Саратовской духовной семинарии гомилетику, литургику и практическое руководство для пастырей вплоть до закрытия духовной школы в 1918году.
Письмо 3.
С приходом к власти в Саратове большевиков для православных священников наступили сложные времена. Уже в 1920 году Духосошественский храм захватили обновленцы и о. Владимир был переведен служить в село Тепловку Саратовского уезда, где прослужил до 1925 года. Потом почти год служил в Свято-Троицком соборе города Балашова.
За это время неоднократно арестовывался властями за антисоветскую агитацию, но за недостатком улик отпускался на свободу. В 1927 г. о.Владимира выслали на три года в Барнаул по стандартному для всех священников обвинению в контрреволюционной деятельности. В Барнауле местные чекисты завели на него новое дело и отправили в Ярославскую область в город Тотьму отбывать еще три года ссылки. Ольга Николаевна решила провести эти три года с мужем. Старших детей оставила под присмотром сестры Владимира Ивановича — Варвары Ивановны. У нее же получила деньги на путешествие и пароходом, поездом, гужевым транспортом не скоро, но добралась до цели своей поездки вместе с тремя младшими дочерями. Апартаменты ссыльного священника в Тотьме состояли из одной проходной комнаты под бдительным оком хозяев.Разносолов счастливый муж и отец предложить своим долгожданным гостям не мог, но что-то ссыльные соседи помогли собрать на стол. Младшей, Елизавете, было четыре года, она отца не помнила, но Ольга (восьми лет) и Надежда (десяти лет) были счастливы. Каждое утро ссыльные шли на поиски временной работы. На постоянную работу их не брали, да и не было ее в небольшом городке. Чаще всего о. Владимир работал на лесосплаве: по колено в воде таскал багром бревна, но и это была удача, да и то в сезон сплава. Сложения он был не богатырского, но на здоровье никогда не жаловался. Мама не помнит, чтобы их отец болел, температурил, кутался, хандрил. Всегда был бодр, энергичен, собран; много занимался с детьми- читал, рассказывал, проверял школьные уроки.
Однажды отцу повезло, нашлась работа сторожа на огуречном поле. Девчонки понесли папе обед: картошка в мундире, ломоть хлеба и вода. Все
вместе пообедали. Отец дал им по леденцовой конфетке (угощение ссыльной соседки) и сказал: «Дети, благодарите Господа за то, что сытно и сладко поели». Дочери попросили разрешения сорвать хоть один огурчик на всех, но получили строгое внушение, что чужое никогда, ни при какихобстоятельствах брать нельзя. И пошли, загребая пыль босыми ножками. Но каждая вспоминала об этом всю жизнь. Во втором классе дочь Ольга (в будущем моя крестная мать) не ходила в школу, потому что ребенка не во что было одеть и кроме домашней одежды никакой другой не было. Родители прошли с ней школьную программу дома. Иногда в доме не было вообще никакой еды! Но так жили все ссыльные. Они даже умудрялись помогать друг другу. Иногда я не выдерживала описания подробностей всех мытарств и спрашивала, почему дедушка не увез всех за границу, ведь многие так делали? И всегда следовал жесткий ответ:»Об этом никогда не было речи, потому что речи быть не могло никогда!»
После ежевечерней молитвы с детьми, о. Владимир, даже зимой уходил в сени и горячо молился часами. Мама не засыпала, дожидалась возвращения отца и видела, что голова у него совершенно мокрая от пота: » Словно водой из ковша облили «,- говорила она со слезами.
Из ссылки семья вернулась в 1932 году и поселилась в городе Энгельсе. Но уже через 7 месяцев службы вторым священником в Вознесенской церкви, последовал следующий арест о. Владимира. В этот раз три месяца заключения закончились освобождением «за недоказанностью улик». К этому времени Ольга Николаевна уже очень плохо видела и не выходила на улицу без провожатых. Она была серьезно больна и медицина того времени помочь ей ничем не могла. Но когда после ночных обысков о. Владимира забирали, она брала за руку дочь и шла выручать своего Володечку.
У каждого православного священника в 20-е и 30-е годы был выбор: сохранить верность пастырскому долгу и подвергнуться гонениям; перейти в обновленцы; отречься от сана. Как и всем, о. Владимиру предлагали отречение. Речь шла о показательном публичном отречении в зале оперного театра. Взамен дедушке обещали: хорошую должность в Саратовском университете, приличную квартиру и зарплату. Моя мама была свидетельницей разговора родителей после очередного «заманчивого» предложения властей: «Володечка, я больше так не могу, у меня нет никаких сил. Подумай, что будет с нашими детьми». Ответ отца: «Олечка, успокойся. Бог моих детей не оставит». Мамочка моя, вспоминая, лила горькие слезы и много раз говорила: «Если разобраться, что папа в жизни дал маме? Ночные обыски, аресты, ссылки, нужда, болезни, страх за жизнь детей в обезумевшем мире. Но это была такая любовь, такое бережное и нежное отношение друг к другу, что такого я в жизни больше не встречала. И ради этого можно было вынести все!».
Письмо 4.
Последний храм, где служил о. Владимир был в городе Аткарске, власти закрыли его 18 апреля1935 года. И в Аткарске 28 апреля 1935 года скончалась Ольга Николаевна.Это был день Светлого Христова Воскресения. Батюшка счел своим долгом похоронить жену в семейном склепе Ливановых на Воскресенском кладбище Саратова, рядом с ее отцом, братьями и другими родственниками. Он сумел 
добиться разрешения властей и перевез гроб с телом жены из Аткарска в Саратов. В траурном обряде приняли участие от 40 до 50 человек — монахини и прихожане Духосошественской церкви. Число провожавших Ольгу Николаевну было небольшим, но все равнокто-то счел своим долгом сообщить куда следует о » сборище церковников, возглавляемом протоиереем Воробьевым «. Позже этот донос объединили с доносом провокатора, в частной беседе заявившим, что скоро по инициативе государства церковь вообще перестанет существовать. О. Владимир, хорошо зная,что за этим может последовать, но, не изменяя своему долгу, ответил, что скорее государство расползется, чем погибнет Церковь.
Его вновь арестовали 17.10.1936 года и по статье 58 п. 10 и сослали на три года в Казахстан.
Что же стало с детьми о. Владимира? Им, как детям священника не давали спокойно учиться. Старшего сына Ивана исключили из Саратовского университета на третий день обучения, дочь Клавдию отчислили из школы за два месяца до окончания, мою маму гнали из педучилища иностранных языков за сокрытие происхождения. На педсовете один из преподавателей возразил, что своими глазами видел отца Воробьевой в рясе и с крестом, приходившим в училище справляться об учебе дочери. Отчисление не состоялось. Сын Серафим смог окончить юридический институт, только потому, что отец из ссылки прислал справку о том, что работает сторожем (что соответствовало действительности).
Как сбылась уверенность о. Владимира:»Бог моих детей не оставит»? По его молитвам все восемь человек детей дожили до глубокой старости. Среди них: гидротехник, мать благополучного семейства, секретарь-делопроизводитель, юрист, бухгалтер, заведующий кафедрой иностранных языков ВУЗа, инженер-мелиоратор, врач-педиатр (награжденная орденом за безупречный труд).
Вспомнила историю из моего детства. Мои родители перед самой войной познакомились в Саратове. Папа окончил военный факультет мединститута, мама педагогическое училище, а затем пединститут по специальности учитель иностранного языка. Оба участники войны, т.к. мама в 1943 году окончила Рязанское пехотное училище. Удивительное совпадение в том, что Рязанское пехотное училище располагалось тогда в здании Рязанской духовной семинарии, где когда-то учился ее отец! После войны мои родители в Саратов не вернулись, но в 1959 году приехали венчаться в Духосошественскую церковь, где служил священником о. Владимир. Брату и мне было уже 13 и 10 лет. Помню пустой, слабо освещенный храм. И только поодаль человек 5 стареньких прихожанок оживленно перешептывались. После венчания они подошли к родителям с поздравлениями и вопросом — не дочь ли о. Владимира Воробьева перед ними? Дело в том, что мама в браке не меняла фамилию и внешне была очень похожа на своего отца. Радость перемешалась со слезами и расспросами о не забытом настоятеле церкви. Вот такой добрый отголосок прошлого!
Мне осталось рассказать о последней ссылке дедушки, и о его расстреле. Но писать об этом не просто и пусть это будет в следующем письме!
Письмо 5.
ПротоиерейВладимир Воробьев был сослан в Казахстан на три года по ст. 58 п. 10 10 апреля 1937 года. В поселке Семиярке (бывшая станица Семиярская) Восточно-Казахстанской области ссылку отбывали 6 православных священников. Их вина состояла только в том, что они оставались верны своему пастырскому долгу до конца. Как в каждой ссылке, жизнь состояла из поисков случайных заработков: напилить дров, сторожить какие-то склады, плести корзины. Естественно, священники часто по двое- трое собирались для совместной молитвы и, естественно, об этом доносили бдительные граждане. И вот поступила директива о принятии мер по искоренению контрреволюционной группы церковников в Семиярке.
Осведомителями были сообщены слова священника Воробьева: «Врата ада не одолеют Церковь». И,якобы, все священники распространяли контрреволюционные слухи о выборах в Верховный совет, о массовом голоде,о том, что в Семиярке скоро будет восстановлена церковь. Последовал арест. Следствие длилось с15 по 22 ноября и уже 25 ноября 1937 г. «тройка» УНКВД вынесла решение о расстреле. Приговор был приведен в исполнение 28 ноября в 2 часа ночи.
Место расстрела — окрестности города Семипалатинска. Точного места гибели священников уже никто не назовет, но ходил упорный слух, что поздно вечером на открытой железнодорожной платформе куда-то увезли полураздетых священников под усиленной охраной вооруженных, по-зимнему одетых красноармейцев.
Из протокола допроса о. Владимира Воробьева: » Никакие силы не погубят Церковь. Скорее государство погибнет, чем Церковь». Обвиняемый добился включения в протокол следующей фразы: «Советское государство является мощной мировой державой. Может ли не быть абсурдным предположение, что в заброшенном на окраине страны поселке Семиярске кучка нескольких ссыльных стариков организовала группу, ставящую целью свержение государства?».
О судьбе шести расстрелянных православных священников семьи не знали очень долгое время. В 1955 году дочь о. Владимира — Воробьева (Бородина) Клавдия Владимировна дважды пишет в Совмин с просьбой сообщить о судьбе отца и получает ложные сведения о времени и причине смерти. И только после ее обращения в 1966 году к начальнику мест заключения Семипалатинского облисполкома и в УКГБ по Семипалатинской области, последовало решение суда и реабилитация. В справке суда указано: «Дело пересмотрено по жалобе Бородиной К.В.»
Светлая память Соколову Василию Ивановичу, описавшему Семиярскую трагедию в книге «И тьма не объяла свет». Он смог проникнуть » в тайну русской Голгофы».
Ну, вот и все… душа замирает и нет больше слов… Будьте здоровы. Будьте сильны верой в Господа. Ваша Ольга Алексеевна.
Послесловие
В своем слове в день праздника Сретения Господня «Христос — Свет миру» протоиерей Владимир Воробьев, будто предвидя, что совсем скоро случится и с народом, и с храмами, и с ним самим, сказал: «Для укрепления и развития Христовой веры в себе, братия и сестры, имейте чистое сердце, не загрязненное грехами, пороками и страстями, читайте Священное Евангелие, молитесь Господу дома, посещайте храм святой и будьте участниками св. таинств. Молю вас не уклоняйтесь, не избегайте вечерень, утрень или всенощных богослужений. За ними Св. Церковь прославляет Христа — Спасителя мира, как свет вечной жизни, Который своими благодатными лучами тихо озаряет всю душу искупленного Им человека… Для озарения себя светом Христовым, братия и сестры, в жизни исполняйте Евангельские заветы и особенно заповедь Спасителя Страдальца о безропотном, терпеливом, покорном несении Христова креста — креста скорбей, бедствий и страданий. Господь наш Иисус Христос зовет: «если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф. 16, 24)».
Газета «Православное слово» № 14 (44)